Война – дело молодых. Алина Загитова принесла сборной России первое золото
***
Эти глаза... Огромные Женины глаза после произвольного проката — вот главное, что я запомню на этой Олимпиаде.
Она плакала. Она никогда не плакала на соревнованиях до этого. Скорее всего, никогда не заплачет после. Вместе с ней готова была разрыдаться добрая половина зала. Даже те, кто впервые пришел на фигурное катание.
Они не болели против Алины. Они болели за Женю.
Она сделала все, что могла, но даже этого оказалось мало. С точностью до сотой (!) она повторила результат своей главной соперницы. Своей младшей подруги. Той, которую многому научила. Той, которая последние годы тянулась вслед за ней, постоянно нагоняя.
И постоянно подгоняя. Женя сделала каскад из трех тройных и Алина за ней. Женя пробует что-то новое и Алина тут как тут.
На тренировке перед произвольной Алина сделала каскад из пяти (!) тройных. Космический, запредельный уровень.
***
«Это война». Не знаю, почему Женя так сказала после короткой программы. Могла все-таки выбрать другое слово. Говорила по-английски, вот перевод: «Мы обычные люди, обычные девчонки. Можем поговорить друг с другом на любые темы. Мы друзья. Но на льду у нас война. Да, мы сражаемся за победу. Что вы хотите, это спорт. Мы должны показать лучший прокат вне зависимости, что соревнуешься со своей подругой».
Это было в среду, а в четверг в «Русском доме» в Канныне был вечер памяти Виктора Цоя. Все как положено: «Группа крови», «Восьмиклассница», «Пачка сигарет». Была и «Звезда по имени Солнце» с пророческой строчкой «война — дело молодых».
Алина победила. Женя, которая не знала поражений больше двух лет, проиграла. Говорят, жизнь — лучший драматург. Истинная правда.
***
Справедлива ли она? Вот ответ Жени:
– Да. Значит так надо было.
– Выступление получилось блестящим. В принципе можно ли было что-то сделать лучше?
– Нет, в произвольной программе точно нет. Я показала свой максимум.
– После проката вы заплакали.
– Да, впервые в жизни. На соревнованиях никогда такого не было. Почему это сейчас произошло, не знаю. Наверное, захлестнули эмоции.
– То есть это были слезы радости?
– Не знаю. Знаю, что оставила на льду все силы, все эмоции.
– После короткой программы кое-кто говорил, что все решено. Вы что думали?
– Меня так воспитали: я всегда здраво смотрю на ситуацию, анализирую, что пошло не так, что можно сделать лучше. Поэтому на произвольную программу шла без особого напряжения. Хотела откатать так, чтобы самой это понравилось.
– Не было мысли: надо пойти ва-банк, сегодня или никогда?
– В голове крутилось столько разных мыслей! Но я их никогда не озвучиваю. В конце концов, задала себе вопрос: что я хочу от этой Олимпиады? И ответила: закончить ее без сожаления. У меня это получилось.
– Зрители вас поддерживали, пожалуй, сильнее всех.
– Во время командного турнира такая поддержка была приятным сюрпризом. Была, прямо скажем, поражена этим. В личном первенстве уже была готова к этому. Тем не менее, хотелось бы поблагодарить всех болельщиков за такую большую поддержку. Вообще, сегодня было ощущение, что все трибуны — наши. Чувствовала, что поддерживают именно меня. Слышала крики перед выступлением, они даже заставили меня улыбнуться. Хотя вынудить меня улыбнуться прямо перед прокатом — почти нереально. Я всегда очень сосредоточена.
– Предыдущая произвольная программа, которую вы пробовали в начале сезона, была сильнее с технической точки зрения. Не стоило ли ее оставить?
– Я уже сказала, что хочу закончить Олимпиаду без сожалений. Не хочу оглядываться назад. Это бессмысленно, вернуть назад ничего уже нельзя. Впереди у меня еще огромная спортивная жизнь. Я очень люблю фигурное катание и собираюсь в нем оставаться как можно дольше.
***
– Алина, есть чувство, что вам немного неловко от того, что вы выиграли у подруги.
– Нет, я очень рада. Вообще, я такой человек, который держит чувства в себе, не выплескивает их.
– Сильно волновались?
– Да, руки дрожали, но тело при этом помнило все движения. Чувствовала большую ответственность. Ведь права на ошибку у меня не было.
– Что чувствуете сейчас?
– С одной стороны — радость. С другой — опустошенность.
– Первый элемент должен быть каскадом, но вы сделали просто прыжок.
– Мы с тренерами отрабатываем все возможные варианты развития событий на льду. Если каскад не получился, то надо к другому прыжку приделать дополнительные прыжки. Я так и сделала.
– Каскад из пяти тройных прыжков на тренировке это была психологическая атака на соперниц?
– Да, мне так легче выступать, зная, что ты можешь сделать больше.
– Теперь сделаете шесть, семь прыжков?
– Не знаю, если честно это первый раз, когда я сделала каскад из пяти.
– Вы достигли самой большой вершины в спорте. Что дальше?
– Есть еще чемпионаты мира. Целей в спорте еще много.
– Стать двукратной олимпийской чемпионкой?
– Есть много титулов, которые можно завоевать. Олимпийский титул — самый главный.
– Если бы стали второй, сильно расстроились бы?
– Думаю, что нет. Я все-таки недавно начала выступать на международных стартах. Это ведь мой первый взрослый сезон.
– Что-то сказали Жене в утешение?
– Да, сказала ей слова поддержки, она меня поздравила.
– Готовы ли стать знаменосцем сборной на закрытии Игр, если ОКР восстановят в правах?
– Конечно!
***
Бывают заметки, которые пишешь и сам себе улыбаешься. Это одна из них. Язык не поворачивается называть их по фамилии: Женя и Алина — наше общее золотое, а ни чуточки не серебряное, достояние.
