«Слова шизофреника приняли серьезно и лишили людей мечты!» Веснина – о допинге
«Расстроилась, что Итоговый турнир года пройдет не в Петербурге»
– В Австралии было жарко, в Петербурге – мороз и снег. Как переносите акклиматизацию?
– Непростая смена климата и часовых поясов. Был непростой перелет из Австралии в Россию. Но ранее несколько раз получалось это сделать: за счет опыта знаешь, как собрать и подготовиться. Непросто, потому что акклиматизация длится в среднем неделю. Надеюсь, что получится восстановиться к матчу.
– Почему вы с Макаровой не заявились в парный турнир?
– Очень расстроены из-за этого. Мы хотели здесь сыграть, показать перед нашими болельщиками хорошую игру и, может быть, даже выиграть титул. Но отказались в связи с тем, что играли до последнего в Мельбурне, отдали очень много сил, физически один матч ощущался как три – неважно, в одиночке или паре. Нам нужны силы, чтобы восстановиться. Нам нужны силы, чтобы восстановиться. В связи с тем, что здесь один центральный корт непросто играть одиночку и пару. Лучше сконцентрироваться на одном виде.
– Александр Медведев ранее говорил: то, что вы получили лишь wild-card – на совести агента.
– Это небольшое недопонимание меня, агента, директора турнира. Каждый думал, что заявка отправлена. Это было ошибкой агента, он занимается таким вопросом. Когда шли переговоры с директором турнира, незнание русского, видимо, сказалось. Пришлось использовать wild-card.
– Итоговый турнир года WTA будет проводиться в Китае, а не в Петербурге.
– Думаю, предпочтение было отдано Китаю, потому что там на протяжении долгого времени принимают турниры высокого ранга: «Мастерс» в Шанхае, турниры в Пекине, Ухане. Весь рынок смотрит на Китай.
– Рынок идет туда, куда идут деньги.
– Правильно (смеется). Я немножко расстроилась. До конца была надежда, что Петербург победит, но, когда сказали, что конкурент – Китай, тогда поняла: это будет сложно сделать. Приятно, что Петербург претендовал на Итоговый турнир. Даже гордость была за свою страну. Может быть, через 10 лет повезет.
«В Сиднее температура корта была все 50 градусов»
– Кристина Младенович накануне сказала, что ваша пара обязательно выиграет Australian Open.
– Спасибо Кики за такие слова. Я в этом финале отдаю должное нашим соперницам. Они провели невероятно активный матч, практически играли в мужской теннис. Были очень мощные подачи, Кики Младенович невероятно играла у сетки. Они играли на своем пределе, но выдержали весь матч на этом пределе. Можно им только поаплодировать. Мы, конечно, могли сыграть иначе в другие моменты. Это финал, нервы, переживания. Можно сказать, что надо было потренировать пару больше: в Сиднее или Брисбене. Но не факт, что сработало бы. Наши соперницы – молодые, отличаются сильными физическими данными. Они нас переиграли за счет мощи, агрессии, грамотной смелости.
– При какой самой экстремальной погоде доводилось играть? Действительно были условия, когда с турниров если не снимались, то очень хотели это сделать?
– Экстремальные условия начались с Сиднея. Во время моего матча в первом круге температура воздуха была 44 градуса, а на корте – все 50. Ты, вроде, готова физически, но к таким экстремальным ситуациям невозможно подготовить свой организм. Неизвестно, как он отреагирует. В Мельбурне получилось, что среда, четверг и пятница были самыми жаркими днями. Тогда я играла и одиночку, и пару в самую жару. Очень много сил было потрачено: и эмоциональных, и физических. Было предпринято все – холодные ванные, лед, много жидкости – чтобы организм не сломался, не было обмороков. Если бы вы видели людей в раздевалке после матчей – можно было сразу уезжать в больницу. Они в таком состоянии возвращались, что становилось страшно. Нам не привыкать, что поделать, если чемпионат проходит в летнее для австралийцев время. Только удача может помочь преодолеть эти тяжелые дни, – с улыбкой закончила пресс-конференцию Веснина и перешла к разговору с корреспондентом «Советского спорта».
«Дмитрий Игоревич Турсунов – мой тренер, привыкайте!»
– В конце 2017 года вы поразили теннисный мир, когда объявили, что вашим тренером стал Дмитрий Турсунов. Как это произошло?
– Понимаю ваше удивление, ведь Дмитрий до сих пор не заявил об окончании своей карьеры. Он действующий теннисист, вполне может на некоторых турнирах меня тренировать, но при этом заявляться в квалификацию.
– Можно и в миксте играть!
– Нет, это вряд ли (смеется). Мы долго работали с моим прошлым тренером Андреем Чесноковым, у нас было плодотворное сотрудничество. Но у Андрея большая семья, он не может ездить со мной на турниры. У него очень много дел помимо меня, он даже не мог смотреть мои матчи в интернете. Поэтому он складывал впечатление о моей игре по каким-то комментариям. Конечно, это не очень профессионально. Мне хотелось, чтобы рядом со мной был человек со стороны. Кроме моего папы, конечно. Человек, который поиграл и которому есть чем поделиться со мной. Меня сложно удивить, но после нескольких тренировок в Москве мне понравились те вещи, которые он мне подсказывал. То, что он мне порекомендовал, позволило понять, что он действительно меня увидел. На предсезонку я взяла с собой тренера по ОФП, а также физиотерапевта. И наша команда анализировала, за счет чего я могу прибавить на корте. Дмитрий – большой профессионал, он помогал мне с советами по восстановлению, подготовке к играм. И мне подходят его советы! Нельзя сказать, что это сразу даст какой-то результат, потому что нужно время, что наш новый фундамент устоялся.
Мне нравится работать с Дмитрием. Да, для многих это был шок, ведь раньше он никого не тренировал. Но я считаю, что не надо бояться приглашать бывших игроков в качестве тренеров, потому что опытным теннисистам всегда есть, что дать коллегам.
– О чем вы договорились с Дмитрием?
– Он будет ездить со мной на все турниры. Он будет просматривать мои игры, а также постоянно присутствовать на тренировках, чтобы делать корректировки в техническом плане. Здесь в Петербурге я с Турсуновым, вместе мы поедем в Индиан-Уэллс и Майами. А дальше – посмотрим.
– Значит, нам пора привыкать к его новому статусу.
– Да, привыкайте! Дмитрий Игоревич Турсунов – теперь мой тренер!
«Есть чувство беззащитности из-за всей этой ситуации с допингом»
– Александр Медведев пошутил, что за Каролин Возняцки в Австралию отправил свой самолет король Дании. Как добирались вы?
– Без короля! (Смеется). Летели из Мельбурна через Дубай. Очень долгая дорога. Перелет 23-24 часа с пересадкой. Самое тяжелое – смена температур. Только что ты был в +30 и вдруг прилетаешь в мороз и снег. Организм начинает сходить с ума, ему нужно время на адаптацию.
– Некоторые после таких перелетов спят по 12 часов...
– Недосып есть, но мы уже привыкли настраивать себя на режим, который будет в стране, куда летим. Перед перелетом я специально не спала в то время, когда в Петербурге день. И наоборот – заставила себя заснуть, когда наступила ночь по московскому времени. Использовала этот день, чтобы перестроить организм.
– Во время Australian Open вышло несколько забавных видеороликов, где вы с Екатериной Макаровой демонстрируете чудеса взаимопонимания, объясняя друг другу значение разных слов. Съемки заняли много времени?
– Все было очень быстро. По-моему, эта игра на ассоциации называется «крокодил». Было очень весело! Особенно, когда Катя отгадывала Киркорова. Я рассказала ей все о нем, даже песни спела, а Макарова отвечает: «Знаю, кто это, но не могу вспомнить имя!». Когда играешь только друг с другом – это одна, а включенная камера добавляет нервозности.
– Удивил один момент – когда вы с Макаровой обсуждали Шерлока Холмса, то обе сказали, что это герой книги, а не фильма...
– Да, нам на это сразу указали. У меня возникла ассоциация, что Холмс – в первую очередь герой книги, а не фильма. Видимо, потому что я сначала прочитала книгу, а потом уже посмотрела фильм.
– Смотрели и русскую версию и последнюю английскую?
– Да. Русский фильм с Ливановым и Соломиным мне нравится гораздо больше.
– Вокруг сборной России на Олимпиаде в Пхенчхане сложилась сложная ситуация. Нет опасений, что история может повториться два года спустя в Токио?
– Мы должны быть готовы ко всему. Очень обидно за наших зимних атлетов. Ребята пострадали не по своей вине. У них отобрали главную цель в их жизни просто потому, что какой-то сумасшедший написал дневник, и ему все поверили. Это возмущает меня до глубины души. Показания какого-то шизофреника восприняли серьезно и лишили Олимпиады даже тех людей, которые не фигурировали в его отчетах. Просто потому, что кому-то показалось это правильным. Надеюсь, через два года такого не произойдет, но для этого необходимо, чтобы поменялось отношение к нашей стране. Нужно, чтобы сейчас наши спортсмены были настолько чистыми и показали такие результаты, после которых ни у кого не возникнет и мысли, что россияне могут быть на допинге.
– Нет чувства беззащитности из-за этой ситуации?
– Да, есть. Закрадывается мысль: если произойдет что-то не то, сразу скажут: «Ага, вот они русские – сто процентов на допинге». Вроде бы ты можешь себя защитить, но другой стороны идет такая реакция, что тебя даже слушать не будут.
